![[Е. Ю. Гуськова]](/img/Guskova_icon_co.jpg){kind=icon}
Россия покидает Балканы — историческую сферу своего влияния
Сейчас, когда я пишу эти строки, последний российский солдат-миротворец уже покинул многострадальный край Косово и Метохию. С этим краем у сербов было много связано надежд, патриотических иллюзий и мужественных поступков. Сейчас осталось лишь чувство разочарования и безнадежности. Даже русские уходят. А если русские уходят... Если русские уходят, общий сценарий становится слишком предсказуемым.
Уроки трагедии на Балканах нам, живущим в России, еще не раз придется анализировать.
Мы вообще в Косово оказались почти случайно. Ведь вся политика России на Балканах в 90-е годы во время кризиса и войн — это политика «сдачи» наших позиций, геополитических, исторических и нравственных. После бомбежек Югославии в 1999-м натовцы полагали, что завоевали себе право самостоятельно решать судьбу края и определять, кто может в качестве «миротворцев» присутствовать в Косово и Метохии. России там места не было. Однако наши военные в трудных переговорах с американцами смогли договориться о выделении России специального сектора на севере края, где большинство населения — сербы. Если бы не сомнительная роль «главного миротворца» России Виктора Черномырдина, назначенного спецпредставителем по урегулированию ситуации вокруг СРЮ, то планы американцев в Косово не осуществились бы. Вообще этот сюжет в балканской трагедии требует отдельного анализа, особенно горького для россиян, но и сегодня уже можно подвести некоторые итоги.
Кандидатура Черномырдина устраивала Запад, играла на руку НАТО и США, поскольку показала Америке, что Россия намерена покончить с курсом на конфронтацию с Западом и не будет противостоять планам НАТО. Это означало оттеснение профессиональной дипломатии на второй план, осуществление главной цели США и альянса — разбить единство усилий всех российских структур власти. Виктор Степанович хорошо справился с отведенной ему ролью — он разъяснил сербам, что Россия не будет ссориться с Западом ради Югославии, что им не стоит ожидать помощи, пообещал лишь участие в миротворческих операциях. Российских же генералов, участвовавших в переговорах, он как глава делегации заставил вернуться к американскому проекту, в котором Россия не участвовала.
Таким образом был принят американский документ именно тогда, когда Россия играла главную роль на переговорах и все надеялись на ее силу и твердость, и сербы держались потому, что Москва была на их стороне. Складывался некий баланс, поскольку, с одной стороны, была Россия, у которой был шанс выиграть свое же геополитическое пространство, а с другой — НАТО, мощная военная машина, зашедшая в политический тупик. На Россию весь мир смотрел с надеждой.
И тогда в июне 1999 г. был осуществлен ставший знаменитым марш-бросок российских голубых касок из боснийского Углевика в Косово. Они так стремительно заняли аэродром в Слатино потому, что НАТО не собиралось выделять россиянам отдельного сектора в северной части края, где проживало большинство сербов. Местные сербы восприняли появление русских с воодушевлением. Их встречали так же, как и русских солдат в 1945-м. Море цветов, улыбок, радостных слов. Самое дорогое — детей — сажали на танковую броню. Плакали от радости и надежды. Надежды не только на свое будущее, но и на возвращение России на Балканы, на возрождение ее силы и уверенности во внешней политике... К сожалению, из-за отсутствия политической воли у российского руководства не удалось завершить до конца всю операцию, которая предполагала, используя фактор неожиданности, вслед за десантом перебросить в край несколько тысяч наших миротворцев, чтобы поставить натовцев перед фактом создания российской зоны ответственности.
Но зря ожидали приказа к отправке наши заправленные самолеты и миротворцы. Его не последовало. Российским военным пришлось довольствоваться тем местом, которое им отводили США в разработанном плане оккупации Косово. В подписанном в июне 1999 г. министрами обороны США и России соглашении о российском участии в силах КФОР (международное присутствие по безопасности в Косово) предусматривалось участие одного-двух российских батальонов в американском секторе, действующем в Косовской-Каменице. Кроме того, США обещали рекомендовать НАТО согласиться на участие российских сил в немецком и французском секторах. При этом вступал в силу «принцип единого командования» НАТО.
Присутствие натовцев в Косово после июня 1999 г. создало просто тепличные условия для процветания албанского экстремизма, поскольку они «не замечали» убийства сербов, разрушения памятников православной культуры, фактически поощряя создание этнически чистого албанского края. Западные миротворцы не смогли разоружить так называемую Освободительную армию Косово, уменьшили сербскую территорию, создав 5-километровую буферную зону не со стороны Косово, а со стороны Сербии, включив в нее районы с преимущественно албанским населением, стремились как можно скорее создать местную администрацию, не связанную никакими обязательствами с федерацией или Сербией, провести скоропалительные выборы местных органов власти. Наконец, именно западные миротворцы открыли границу Косово с Албанией и Македонией для свободного передвижения людских потоков, а заодно наркотиков и оружия. Что не могло не взрастить у албанцев чувства безнаказанности.
В течение первого года присутствия сил НАТО в крае ситуацию в Косово и Метохии характеризовали повседневный террор, преступления, массовые нарушения прав человека и этническая чистка сербов, мусульман, цыган, горанцев, турок, египтян. Так называемая Освободительная армия Косово (ОАК) и другие вооруженные албанские банды не были ни разоружены, ни расформированы. Позже многие из них вошли в Косовский защитный корпус, созданный при поддержке международных организаций. За год присутствия миротворцев в Косово совершено 5 тыс. терактов, более тысячи человек были убиты, более 960 похищены и взяты в заложники.
Расправа шла не только с людьми, но и с памятниками культуры мирового значения. За время миротворчества НАТО были разрушены более 85 средневековых религиозных объектов и памятников истории и культуры, и это нисколько не взволновало просвещенную Европу. Равно как и количество беженцев: 350 тыс. неалбанского населения покинули свою родину, зато государственную границу СРЮ пересекли и прибыли в край более 250 тыс. иностранцев, преимущественно граждан Албании и Македонии. Миссия ООН по временной администрации в крае не смогла обеспечить личную и имущественную безопасность и равноправие всех граждан, игнорировались законы Республики Сербии и СРЮ, не контролировались международные границы СРЮ с Албанией и Македонией, представителям Армии Югославии и МВД отказывали в возвращении в Космет.
В результате этих действий (надо полагать, хорошо продуманных) сербов в крае оставалось все меньше. В Призрене в конце 1999 г. было их только 11 человек, в Приштине — 300 из некогда 40 тысяч. Вспоминаю, что 28 ноября 1999 г. албанцы праздновали День албанского флага. Выступая на празднике, бывший боевик Хашим Тачи сказал: «После войны и победы Освободительной армии Косово с помощью международного содружества, а прежде всего США и НАТО, мы сегодня, через 87 лет, отмечаем День флага в свободном и мирном Косово». И во время праздника в присутствии сотен людей в Приштине был сожжен автомобиль, в котором ехала сербская семья — профессор Драгослав Башич был убит, а его жена и еще одна пожилая женщина сильно избиты и едва остались живы.
Те, кто побывал в Косово, никогда не забудут сожженные сербские деревни, руины православных церквей, фактическое гетто для оставшихся сербов и устоявших монастырей. У сербов, которые живут в окружении албанского населения и не хотят покидать свои очаги, нет свободы передвижения. Во многих анклавах нет света и воды, не восстановлены школы и общественные здания. Всего после агрессии НАТО албанцы, в том числе и с помощью международных организаций, построили 40 тыс. домов, а сербы — только 40. В церкви, магазины за продуктами, в школы сербы вынуждены направляться в сопровождении солдат международных сил. С удивлением узнала, что и официальные власти Югославии с огромным трудом пробивают стену международной бюрократии и не могут свободно снабжать сербские анклавы необходимыми вещами и продуктами. Таких небольших сербских очагов в Косово немного, всего около 17. Среди них несколько сел, в которые вернулись беженцы. В одном из них — Осояне — мы побывали прошлым летом. Уже много месяцев люди живут в железных контейнерах, без холодильников, печей, туалетов. И полностью зависят от того, сколько продуктов и когда им привезут натовцы... Естественно, что о людях в гетто почти не вспоминают.
Международные организации за четыре года так и не смогли решить «проблему» Косово. Буксует вопрос возвращения сербских беженцев. КФОР не смог предотвратить разрушения памятников православной культуры, убийства сербов и их выселения из края, обуздать албанских экстремистов, откровенно поставивших цель создать этнически чистое Косово. С января 1998 по ноябрь 2001 года в крае было убито или пропали 3 276 сербов и других граждан-неалбанцев. Многолетний вандализм в отношении памятников сербской истории и православия на землях Косово и Метохии только нарастал — осквернялись храмы и монастыри, осуществлялось насилие по отношению к монахам, глумление над религиозными чувствами православных верующих. Практика надругательства и уничтожения православных святынь носила массовый и постоянный характер, напоминая спланированные карательные акции. Они не только не прекратились после ввода в Косово сил КФОР, но и усилились.
По официальной статистике Комиссии по охране памятников Сербии, на территории Косово и Метохии сильно повреждено или полностью разрушено более 200 православных исторических и культурных объектов, большинство из которых, как уже говорилось, имеет мировое культурное значение. Надругательства над православными могилами стали привычным занятием для албанцев. Например, в 2002 г. на кладбище вблизи Ораховаца разрушенными или уничтоженными уже были более 90 % православных могил, которые разравнивались тракторами и машинами.
После окончательного распада Югославии на Сербию и Черногорию для албанцев настал благоприятный момент возобновить решительные действия по отделению Косово от Сербии. И теперь начала «работать» формулировка, заложенная в резолюции 1244, согласно которой Косово — автономия в составе Югославии: Югославии нет, пора определять статус края. Албанцы — за полную независимость. Голоса сербов, выступающих за автономию Косово и Метохии в составе Сербии, практически не слышны. Руководители международного гражданского присутствия в Косово приняли ряд решений, по существу, направленных на создание государственности этой автономной территории, на вытеснение федеральных властей из законодательного поля края. Не было обеспечено возобновление деятельности в Косово сербских военнослужащих и полиции, как это предусматривалось резолюцией 1244 Совета Безопасности ООН. Правительство Сербии не только не имеет никаких прав в крае, но и ограничено в доставке гуманитарной помощи сербам, живущим в нескольких гетто. Недавно при помощи международных организаций был ликвидирован последний большой, достаточно компактный сербский анклав на севере Косово в районе Косовской-Митровицы.
В обострившейся вновь ситуации активизируется военная составляющая албанского движения за независимость. В феврале этого года о своем переходе из партизанской фазы борьбы к состоянию боевой готовности, которая ведет к открытой войне, заявили Албанская национальная армия (АНА) и ее командующий генерал Виган Градица. АНА — главная сила объединенного национального фронта, выступающего за объединение всех албанских земель. Официально АНА возникла в 2001 г. в Македонии, когда объединились албанские боевики из Косово, Македонии и с Юга Сербии с целью создания стабильной армии, готовой защищать идею Великой Албании. Депутаты-албанцы парламента Косово потребовали признать войну Освободительной армии Косово в 1998 — 1999 гг. справедливой и освободительной, частью «вековой борьбы косовских граждан за свободу и независимость». Албанцы боятся возвращения сербов в край, называют этот процесс «колонизацией Косово», разрабатывают контрмеры и призывают население широко их применять. Среди них — контролировать сербские села вдоль границы с Сербией, разрушать все их коммуникационные связи с Сербией (телефонные линии и линии электропередач), противодействовать строительству и восстановлению сербских домов («албанцы имеют моральное право их разрушить»), постоянно держать «колонизаторов» под прицелом, ускорить покупку сербских земель в смешанных селах.
Край уже давно известен как центр вербовки террористов, база организованной международной преступности, контрабанды наркотиков, оружия, работорговли и отмывания денег. По сообщениям прессы, албанский наркокартель «Камила», специализирующийся на героине, входит в пятерку самых сильных мафий в мире. Годовая прибыль от грязных дел мафии составляет около 500 миллионов евро!
И именно в этот момент Россия решает отозвать своих миротворцев с Балкан — 650 из Косово и 320 — из Боснии и Герцеговины. Последним бортом российской военно-транспортной авиации с аэродрома Слатина на родину улетел командующий Российским воинским контингентом в составе международных сил КФОР в Косово генерал-майор Николай Кривенцов. С Николаем Семеновичем Кривенцовым мы познакомились в прошлом году, когда делегация московского правительства собрала гуманитарную помощь сербам Косово. Конвой из 11 огромных грузовиков под звуки «Прощание славянки» двинулся с Тверской прямиком в Приштину. Местом, куда без проблем московские эмчеэсовцы доставили 240 тонн груза самого необходимого (электрогенераторы, печи, плиты, одежда, церковная утварь), купленного на деньги общественных организаций и частных лиц, было расположение российского воинского контингента в Слатине, городке, который оборудовали себе наши военные. Он поражал чистотой, ухоженностью, рациональностью. Российские миротворцы все делали своими руками — возводили строения, чинили разрушенное, сажали деревья, налаживали хозяйство. Думали, что останутся надолго. Теперь и это российское наследство достанется натовцам...
Несмотря на сложные условия, российские миротворцы смогли многое сделать в Косово. Особенно отличились российские медики. 15 врачей и 13 медсестер несли суровую службу в 21-м отдельном медицинском отряде специального назначения. Лишь за первые 3 года работы к ним обратились за помощью 22 тысячи человек, причем не только из числа жителей края — сербов, албанцев, цыган, — но и миротворцев из других стран. Российскими врачами было сделано более 2 тысяч операций! Если албанцы обращались к российским медикам главным образом оттого, что они хорошо и бесплатно лечат, то сербы прибегали к их помощи просто потому, что у них не было другого выхода — никто другой их и не принял бы. Для них это была единственная возможность получить квалифицированную медицинскую помощь.
Даже после значительного сокращения в мае прошлого года (до 650 человек) российский миротворческий батальон с большим напряжением продолжал выполнять свои обязанности по охране и эксплуатации аэродрома, оказанию гуманитарной помощи. Ежедневно россияне сопровождали колонны с грузами, а также сербских учителей и детей по дороге в школу и на обратном пути, доставляли воду и продовольствие в труднодоступные горные районы, помогали восстанавливать дома, тушить пожары, охранять церкви и монастыри. И не случайно многие сербы воспринимают уход российских миротворцев как большое личное несчастье, потерю своих защитников. «Уйдут русские — придется уходить и нам», — все чаще говорили в последнее время сербы. Они не верят, что им удастся выжить на территории, где они не защищены и бесправны.
Хотя все в мире, в том числе наши дипломаты и военные, говорят об установлении в Косово демократического порядка, мира, спокойствия, которое оправдывает вывод наших миротворцев, мы вряд ли в ближайшее время будем свидетелями этой идиллической картины.
Мы уходим, а военные базы НАТО остаются. Продолжается американизация Балкан. В Косово и Метохии построены две американские базы. Крупнейшая (на 775 гектарах) — база «Бондстил» вблизи города Урошевац, на которой расположены казармы для 5 тыс. чел., танкодром, вертолетная площадка, взлетные полосы, радары и центр спутниковой связи. «Малый Бондстил» около города Гнилане рассчитан на 2 тыс. человек. В Боснии и Герцеговине миротворческую службу в составе Сил по стабилизации (СПС) несут 6 тыс. американских военных, используя базу «Мак-Говерн» в г. Брчко, базу и аэродром в г. Тузле, базу близ г. Братунац.
Балканский кризис 90-х годов дал нам примеры как эффективного, так и неэффективного миротворчества, деятельности международных организаций и НАТО в несвойственной им функции арбитров многосторонних межнациональных конфликтов, а также в роли судей при возникновении новых государств после распада многонациональной федерации. Балканы дают нам пример разного вида международного протектората в фазе перехода от урегулирования конфликта в рамках миротворческой операции к этапу миростроительства. Урезанная демократия — не демократия. В Косово и Метохии протекторат создал благоприятные условия, с одной стороны, для разрастания бациллы экстремизма, а с другой — для отделения Косово от Сербии.
То, что произошло с Сербией и сербами, дает прекрасный урок тем, кто хотел или хочет отстоять свою независимость и территориальную целостность в новых геополитических условиях. Системой санкций, переводом страны в стан изгоев, применением силы Сербия разрушена, ослаблена, сломлена и не способна возродиться быстро и без посторонней помощи.
Сербии неоднократно заявляли, что перед ней два пути — один в Брюссель, другой — в Белоруссию. Но чтобы попасть в Брюссель, надо до конца выполнить ряд условий — показать серьезность в сотрудничестве с Гаагским трибуналом и арестовать Младича и Караджича, прекратить вмешиваться в дела Косово и Метохии, продолжить реформу и усилить гражданский контроль над армией. Югославию призывают к гибкости и компромиссу по всем вопросам, которые Запад интересуют, в том числе предлагают делиться и разведданными. Советник Буша Брус Джексон в свое время требовал информацию о сотрудничестве Сербии с Ираком, полагая, что в этом замешана и Россия. При полном равнодушии России Запад не оставляет Югославии выбора. Джексон в интервью югославскому журналу «Телеграф» открыто заявил, что в случае непослушания Югославия будет просто изолирована от всего остального мира.
Сейчас Запад озабочен «возвращением Балкан» в лоно Европы. И в этом процессе НАТО отводится важная роль. Когда вопрос безопасности в связи с Югославией будет решен, тогда уже можно будет решать и вопрос демократической трансформации, подчеркивал Джексон. О свободе выбора для страны говорят все меньше. Возможно, что теория протекторатов для балканских и других славянских народов, уже нашедшая свое воплощение в Косово, Боснии и Герцеговине, может в скором времени пополниться новым вариантом ее практического осуществления.